– Пожалуй, – сказала Анна. – Я неплохо знаюБекингэма. Он не мастер врать и начисто лишен фантазии. Сочинить такое ему бы ив голову не пришло… Словом, я все же отказалась. Увы, впоследствии оказалось,что Бекингэм как в воду смотрел. Вокруг моего сына начались стольподозрительные странности, что пришлось укрыть его в надежном месте. Английскиезаконы, знаете ли… Винтер имеет право носить титулы до совершеннолетия моегосына, но в случае его смерти к Винтеру перейдут пожизненно и титулы, и земли, ивсе состояние. Ну, а после того, что только что произошло на мельнице, у меняуже не осталось никаких сомнений, и я решила стрелять. Промахнулась, к великомусожалению…

– Знай я все это раньше, я бы его непременноприкончил, – сказал д’Артаньян. – Впрочем, случай еще представится…

– Это не человек, а сущий дьявол.

– Ба! – сказал д’Артаньян. – Насколько язнаю, о многих так говаривали… Но в конце концов выходило, что пистолетная пуляили полфута доброй шпаги в груди оказывают на них точно такое же действие, какна простых смертных… Он мне еще попадется…

– Я боюсь одного: что теперь та же опасность угрожает ивам. Когда он узнает, кто вы на самом деле, когда решит, что вы посвящены в моисекреты…

– Что за глупости! – сказал д’Артаньян. – Нетничего лучше настоящего врага, этого самого «сущего дьявола»! Последнее время уменя и не было, если вдуматься, настоящих врагов – так, одна мелочь, скучнодаже…

– Шарль, вы еще сущий ребенок…

– Думайте, как вам хочется, – сказалд’Артаньян. – Но я его обязательно убью. Анна… Значит, вы боитесь за меня?Если б вы знали, как приятно это слышать! Ну скажите еще раз, что вы боитесь заменя, умоляю!

– Ох… Какой вы… Говорю вам, я всерьез боюсь за вас!

– С ума сойти! – не помня себя от радости,воскликнул д’Артаньян. И, легонько повернув ее голову, прильнул к губам.Девушка напряглась, но все-таки с печальным вздохом ответила на поцелуй,показавшийся одуревшему от счастья гасконцу бесконечным.

Глаза у нее были влажными, и д’Артаньян мысленно поклялсявсем для него святым защитить ее и поквитаться с мерзавцем, даже если для этогопридется запалить всю Англию с четырех концов и разыскивать Винтера посредиэтого самого грандиозного в истории пожарища.

Целовались до рассвета.

Окажись д’Артаньян и в самом деле одним из заговорщиков, незнавшим, что все открыто и приняты должные меры, он ничего бы не заподозрил.Замок Флери, недавно отстроенный кардиналом, выглядел беспечным загороднымприбежищем всесильного сановника, нимало не подозревающего о том, что, позамыслу убийц, смерть въезжала в эти ворота в облике четырех десятковблагородных парижских дворян с герцогом Анжуйским и принцем Конде во главе.

Два самых больших отряда приехали как раз с принцем игерцогом – их свита, фавориты, любимцы, друзья и единомышленники. Остальныеприбывали кто поодиночке, кто по двое-трое – одетые как обычно, вооруженные несильнее, чем в рядовые дни. Впрочем, кое у кого д’Артаньян подметил очень ужжесткие складки камзолов – положительно, у этих людей под платьем надетыкольчуги, а некоторые довольно искусно скрывают под камзолами пистолеты, нообратить на это внимание мог лишь тот, кто присматривался специально, заранеепосвященный в потаенную сторону обычного вроде бы визита дворян к министру…

Сам он приехал в замок Флери прямо из домика герцогини деШеврез на улице Вожирар – смачно и обстоятельно расцелованный на прощанье идаже получивший второпях в задней комнатке задаток в счет будущего щедроговознаграждения: Верхние земли, Нижние земли и даже Антиподы, согласноитальянским вкусам очаровательной Мари. К его великому облегчению, когда онвернулся из Нидерландов, был встречен так, что сразу стало ясно: никто до сихпор не понял, что побывавший в Зюдердаме «Арамис» и проклятая ищейка кардинала,пресловутый д’Артаньян, – одно и то же лицо. Равным образом не вызвалиподозрений и точнейшие копии зашифрованных писем, в течение пары часов изготовленныенеким тихим и незаметным приближенным кардинала, человеком на вид невзрачным,кажется, даже не дворянином, но умевшим, по заверениям Рошфора, подделать любойпочерк, какой только существует на свете…

И некий огромный и кое в чем до сих пор загадочный механизмтяжело стронулся, закрутился, зубцы неких шестеренок цеплялись за другие, попарижским улицам помчались гонцы, зашелестели в задних комнатах пахнущиежелезом и кровью разговоры, гримасы злобной радости и отчаянного нетерпениякривили лица, и, наконец, копыта многих коней затопотали по загородным дорогам,сходящимся к замку Флери…

Гостей встречали, как ни в чем не бывало, как и полагалось –почтительно принимали коней, провожали в зал. Никто из них и понятия не имел,что сопутствовавшие им слуги один за другим внезапно исчезали, с завиднымпостоянством оказываясь обитателями обширного подвала с решетками на окнах изапертой дверью, охранявшейся снаружи вооруженными людьми. Участь эта, каклегко догадаться, миновала одного Планше – ввиду известных обстоятельств.

Ни один из благородных господ не обратил никакого вниманияна пропажу слуг – какой дворянин станет подмечать такие мелочи? Точно так же ниодин из гостей не приглядывался к лицам многочисленных слуг – не родился ещетот дворянин, что сможет отличить одного лакея от другого или запомнить хотьодного без особых на то причин. А меж тем тот, кто знал в лицо гвардейцевкардинала, мог бы при некотором напряжении ума найти странное сходство меж нимии этими самыми слугами – сходство столь полное, что человек, мистическинастроенный, мог бы усмотреть тут дьявольские козни.

Но не нашлось ни внимательных, ни мистически настроенных.Один д’Артаньян, то и дело обнаруживавший знакомых среди лакеев, в конце концовпонял, что все они без исключения еще вчера носили совсем другую одежду и шпагув придачу…

Он держался в стороне – поскольку главный план заговорщиковотводил ему третьестепенную роль. А потаенный еще не вступил в действие…

Однако ему очень быстро напомнили, что внутри заговорасуществует еще парочка других, гораздо меньшего размаха, но, пожалуй что, болееопасных, чем главный…

Незнакомый дворянин, улучив момент, когда они оказались однив отдаленном углу, приблизился к нему вплотную и тихо сообщил:

– Арамис, вам передает привет барон Шеффилд…

– Я понял, – сказал д’Артаньян с непроницаемымлицом. – Значит, это вы должны мне сопутствовать?

– Да. Шевалье де Бриенн, к вашим услугам. Нам с вамипредстоит, когда вареный рак окажется на булавке, позаботиться о герцогеАнжуйском, а вон тот дворянин окажет любезность принцу Конде… Вы, часом, неколеблетесь?

– Вы плохо меня знаете, дорогой Бриенн, – ответилд’Артаньян сквозь зубы. – Все пройдет отлично…